Не ворошить

     Работая много с родителями, вижу конечно же в них их детские проявления - маленьких и часто раненых детей, в которых много боли. Начинаем про это говорить, часто ответ один: «А зачем я сейчас буду что-то говорить своей матери/отцу, что это изменит? Ну было и было» И эти взрослые - внутри раненные дети остаются со своей болью наедине. И не осознают, что передают её естественным образом своим детям. Нам только кажется, что мы боль оставляем себе. Нифига это не так. Боль не переработанная льётся через край и всегда передаётся нашим детям. Сознательно или бессознательно. 

     Тогда я задаю вопрос таким взрослым «детям»: «А вы бы хотели, чтобы ваши дети с вами потом поделились своей болью?». Ответ, как правило, однозначный - «конечно!». Т.е мы сами хотели бы разделить боль наших детей, а родителям своим такого права не даем?.. 

     Конечно же мы не хотим их ранить, не знаем как сказать так, чтобы их не расстроить (что априори провально). Мы хотим их уберечь будто бы. На самом деле, мы просто не верим, что они смогут разделить нашу боль. 

     Часто у нас уже есть такой опыт. При упоминании о чем-то своём больном детском, наши родители в ответ включали либо отмазки, либо агрессию, либо тупняк: «Ну и что ты теперь от меня хочешь?!». 

     Родители начинают сами проваливаться в детскую позицию и, не дай Бог, рыдать, страдать, размазывать сопли. И вот нас ещё больше накрывает чувством вины. И мы молниеносно готовы меняться с ними ролями и быстренько обесценивать/принижать всё, что мы только что смели сказать несмотря на то, что это нам было очень трудно и вообще-то больно. И мы запихиваем этого своего маленького ребёнка поглубже внутрь и начинаем быть родителем для своих же родителей: «Ну что ты, я вас очень люблю, я не хотела тебя обижать!». Потом, оправдываясь, мямлим, что собственно вовсе не это имели в виду и всё в таком духе. Маменька (как правило, всё же это мать, отец крайне редко выступает в такой роли) чувствует себя несчастной жертвой и победно всхлипывает, причитая что-то типа: «Давай не будем больше об этом! Надо помнить хорошее!» и пр. 

     Ваш внутренний ребёнок забился в самый дальний угол... Разговаривать бесполезно. Смысла нет. Они всегда так реагируют +/- с большей агрессией, жертвенностью или отстранённостью. 

     А я все же настаиваю, что смысл есть. Это не означает, что всем надо бежать и высказывать все обиды детские родителям, это вообще не про то. Моя идея про ВОССТАНОВЛЕНИЕ нормальных (и с точки зрения иерархии тоже) отношений с родителями. Что это значит? Что мы навсегда для них дети. Даже если нам 52+... 

     Помнить про то, что мы не успеем оглянуться и у нас будут свои взрослые дети. И да, мы бы хотели, чтобы они к нам пришли и поделились с нами болью. Отдали нам то, что их терзает и мучает. И нам было бы горько и больно, что так всё было. И да, мы ничего уже не могли бы изменить. Но мы смогли бы погрустить с ними об этом. ПРИНЯТЬ ИХ БОЛЬ, и не городить отмазок, не включать агрессию, не гнать эту фигню, что надо помнить только хорошее. Просто обнять их и сказать, что нам очень жаль... Не бежать от этого и не суетиться, а разделить боль. Это дорого стоит! Как вам кажется сейчас, сможете вы? 

     Смысл ГОВОРИТЬ С РОДИТЕЛЯМИ о старых чувствах не в том, чтобы закидать их помидорами, а в том, чтобы СТАТЬ К НИМ БЛИЖЕ. Освободить ваши нынешние отношения от острых углов, от немых и слепых мест под названием «этого лучше не касаться». 

     Смысл ещё в том, чтобы смочь быть принимающим родителем потом для своих взрослых детей. Взрослым до конца.